Кэмерон и Эмили познакомились в 1995 году в госпитале Джона Хопкинса в Балтиморе. В то время они были маленькими детьми — всего по 4 года.
Они попали в госпиталь с одной и той же редкой болезнью. Никто не мог догадаться, что детская дружба выдержит 20 лет отношений на расстоянии и перерастет в нечто большее. Их романтическая история, рассказанная Эмили на своей странице в фейсбуке, собрала тысячи откликов со всего мира.
“Мы с мужем познакомились в госпитале Джона Хопкинса в Балтиморе, когда нам было по 4 года, – рассказывает Эмили. – Я жила в Висконсине, Кэмерон – в Огайо. Мы оба были прикованы к кроватям. Нас познакомил человек, который вернул нам обоим здоровье, – всемирно известный хирург, доктор Роберт Джеффс.
Мы оба с рождения страдали экстрофией мочевого пузыря. Тогда, в 1995-м, наши родители не догадывались, что эта болезнь, в конце концов, принесет нам счастье”.
“В 2006-м, после многих лет дружбы, мы поняли, что любим друг друга, – рассказывает Эмили. – Хотя я могу сказать, что любила Кэмерона с 1995 года, с тех пор, как мы впервые поцеловались в Доме Роналда Макдоналда.
Наша любовь была огромной и бесконечной. Все считали, что мы страдаем ерундой, все школьные годы поддерживая отношения на расстоянии и считая дни до того момента, когда сможем быть вместе. Но мы доказали, что они были неправы”.
“21 ноября 2012 года Кэмерон встал передо мной на одно колено, достал из своего ковбойского сапога помолвочное кольцо и попросил меня стать его женой. В 2015 году мы устроили свадьбу мечты, купили дом и с тех пор продолжаем наполнять нашу жизнь вечной любовью и радостью.
Каждый день был лучше предыдущего. Я думала, что буду считать эти дни счастливейшими в своей жизни – до 1 октября 2016 года”.
“За два месяца до этого момента мы решили, что готовы завести ребенка. Но ничто не могло подготовить меня к этому моменту. Я поняла, что у меня задержка, и решила сделать тест на беременность, пока Кэмерон был на работе. Не знаю, почему я не подождала его, а решила сделать тест в одиночестве”.
“Как я и подозревала, тест оказался положительным. Я была вне себя от радости и страха. У меня в голове вертелась масса вопросов. Я с нетерпением ждала возвращения Кэмерона с работы. Будет ли у ребенка экстрофия мочевого пузыря? Унаследует ли он чувство юмора Кэмерона? А мое плохое зрение?
Я перебрала в уме кучу сценариев, пока Кэмерон не вернулся с работы. Когда я ему все рассказала, он тоже стал сам не свой от волнения. Как и все, кому впервые предстоит стать родителями, мы мучились множеством вопросов. И все-таки главным был вопрос о том, грозит ли нашему ребенку экстрофия мочевого пузыря”.
“До нас еще не было случая, когда двое людей с экстрофией мочевого пузыря завели бы общего ребенка, и генетических исследований на этот счет практически нет. Мы очень боялись. Мы нашли лучшего врача и стали планировать самую лучшую беременность, но для начала нам надо было обязательно узнать, что у ребенка с мочевым пузырем, убедившись, что он на месте.
Но врач не мог обнаружить мочевой пузырь до 21 недели. Мы все больше переживали и начали готовить себя к тому, что у ребенка будет экстрофия мочевого пузыря, и что мы с этим справимся”.
“Я никогда не забуду 10 января 2017 года. Днем раньше мне исполнилось 26, а моя беременность перевалила за 21 неделю. В тот день я была на ультразвуке, и вдруг врач сказал: “Стоп! Вот он! Я вижу его!” Наконец-то, он обнаружил мочевой пузырь.
